|
Архив/Черновик
№15 /Рафаэль
Левчин /Тема:
"СМЕШАННАЯ ТЕХНИКА".
|
||
| Анонс №16 | ||
| Критика | ||
| Литературная жизнь Саратова | ||
| Клуб любителей | ||
| Проекты | ||
| Ссылки | ||
| Пишите!! |
|
РЕД.
P.S. в качестве предисловия
|
Историю появления отклика Рафаэля Левчина на рецензию г-на Привалова "Победа и поражение"1 - предназначенного, согласно неким неписаным джентльменским правилам, для публикации в том же ж-ле, где была рецензия. - на страницах "Черновика" можно охарактеризовать однозначно: к счастью, есть ещё сам "Черновик", где такая публикация возможна. Вкратце сама эта нехитрая история: рецензия г-на Привалова была давно, аж в 1998 году, нынче - год 2000. "Материал устарел", - таков был вердикт, вынесенный г-ном гл.ред. ж-ла С.Чуприниным. А до этого - сотрудник журнала А.Агеев дал вроде бы согласие, сообщив, что вот только не знает, когда такая публикация может состояться, в результате чего отклик не меньше года пролежал в редакции без движения, А до этого -в силу удаленности места проживания заинтересованных лиц. несмотря на то, что ж-л "Знамя" во всем мире знают не меньше, чем ж-л "Тайме", найти первый в Америке, в том числе в Нью-Йорке, задача отнюдь не из легких. А до этого - о появлении рецензии в том же означенном журнале узнать же ж надо было. К слову сказать, редактор единственного информационно-литературного органа в Москве "Литературная Жизнь Москвы" Д.Кузьмин солидаризировался с г-ном Приваловым в оценке смешанной техники2. Смешанная техника между тем не потеряла своей актуальности: более того, заявленная в 12-м выпуске альманаха, продолженная в 13-м и 14-м, в настоящем 15-м выпуске она и только она представлена на страницах "Черновика". Понятно, что в отношении концепции каждого издания существуют самые разные мнения. И это прекрасно уже хотя бы потому, что не скучно, не тоталитарно, не соц-кап-дажо-постреалисяшчно. Именно поэтому, ознакомившись с мнением г-на Привалова, проживающего, по слухам, в не такой уж далекой Бельгии (кстати, кого ни спросишь, никто с ним лично не знаком), неплохо бы выслушать и другое мнение. В данном случае противоположное. "Неплохо", однако - только слова, а мы делом занимаемся. Итак. слово Рафаэлю Левчину: Уважаемая редакция! Так получилось, что буквально на днях мне попал в руки 7-й номер вашего .журнала за 1998 год (к нам на Запад периодическая печать просачивается, как известно, нерегулярно и с опозданием). В нём - рецензия Александра Привалова на 12-й выпуск альманаха "Черновик", о которой хотелось бы поговорить. Начну с конца рецензии - с при+говора: "...как редактор-исследователь Очеретянский, кажется, потерпел поражение; как редактор-художник, импрессионистически кладущий мазки на не вдруг поддающееся полотно издания, - скорее, выиграл" (выделено мной - Р. Л.). Уже "сама эта бинарная оппозиция несколько странновата. Представляю себе, как съязвил бы по этому поводу А.Очеретянский что-нибудь вроде: "Кажется скорее - приходи вчера!" Но не будем чрезмерно придираться к стилю - взглянем по существу. Однако прежде всех возражений и замечаний: ни в коем случае не хочу сказать., что "Черновик" неприкасаем для критики. Наоборот, критиковать его можно, нужно, необходимо - в первую очередь именно ввиду его уникальности, которую отмечает и А.Привалов. Более того, критика не обязана быть даже доброжелательной (хорошо бы, конечно, но, в конце концов, не любви просим - внимания! что называется, бей, но выслушай!.. не почитайте нас высоко, а лучше почитайте нас!..). Единственное, что стоит вменить критике в обязанность, - компетентность. Удовлетворяет ли этому единственному условию рецензия А.Привалова? Впору в этом усомниться, наткнувшись, например, на заявление: "...бессвязный, хотя и гениальный по-своему лепет Хлебникова...". Выходит, кому-то ещё неизвестно, что Хлебников - гений без всяких оговорок! Верней, оговорки-то сделать можно - например, что Хлебников прежде всего визионер, мистик, исследователь, драматург и только потом поэт, - но это совсем не то, что хочет сказать рецензент... Итак, рецензент утверждает, что "единственной ясно осознанной разновидностью таинственной "смешанной техники" остаётся выделенная в особый подраздел актуальная поэзия, с которой, вообще говоря, тоже не все понятно (выделено мной - Р.Л.): ведь какое-то визуальное измерение имеет любая поэзия (вид стихотворения на листе бумаги - изначально нечто отличное от нормальной заполненной буквами страницы), а с другой стороны - современное визуальное искусство не испытывает никаких затруднений при использовании букв,, слов и текстов в качестве своего материала...". С этим вполне можно согласиться. Но несколько дальше: "...При чём здесь, простите, визуальная поэзия и смешанная техника, что с чем смешано? Визуальная поэзия - это ведь, собственно говоря, вербальный текст, которому придано новое, дополнительное измерение неканонической для литературы визуальной аранжировкой; там, где нет самоценного текста, сцепления слов, порождающего новые смыслы, - нет и самого явления визуальной поэзии, как нет его и там, где словесный и визуальный элементы существуют как бы параллельно, не преобразуя друг друга." Странно, что рецензент сам не замечает явного противоречия между сказанным раньше и теперь. В любом случае, есть и иные точки зрения - такая, например: "...идея визуальной поэзии как самобытного жанра, имеющего веками сложившуюся традицию (хотя зачастую она не воспринимается серьёзно), существует практически только в сознании поэтов-визуалистов... Впрочем, на этот счёт есть веские причины, и одна из них заключается в кавоакожкости дать законченное определение (выделено мной - Р.Л.}, что же такое, на самом деле, есть визуальная поэзия. Ситуация ухудшается тем, что большинство теоретиков выдвигают ту или иную парадигму, подкреплённую несметным количеством перцептуальных наблюдений, частных признаков, недифференциированных критериев, которые в конце концов противоречат друг другу и, собственно, не имеют ничего общего с визуальной поэзией... Сложность подобной дефиниции прежде всего заключается в том, что симбиоз визуальных и семантических, логических и эстетических критериев трудно анализируется, как целостность. Да и правомерно ли говорить о феномене визуальной поэзии, как некоей целостности, в то время как литературоведы и искусствоведы до сих пор не могут выдвинуть единого теоретического обоснования, которое было бы в силах охватить все многообразие жанровых проявлений визуальной поэзии..." (выделено мной - Р. Л.) Клаус Петер Денкер (Германия) (см.: Экспериментальная поэзия. Кенисберг, 1996, с.117). Прошу прощения за длинную цитату. Возможно, А.Привалов возразит, что какие-то абстрактные искусствоведы с литературоведами ему не указ, поскольку он лично этим вопросом занимался не один год и после долгих поисков нашёл-таки искомое законченное определение. (В таком случае я был бы рад более детально обсудить с ним эту отнюдь не безразличную мне тему.) Но будь это так, едва ли он допустил бы отмеченное выше противоречие: весьма верно заметив, что с визуальной поэзией "не всё понятно" и что визуальным может, в принципе, считаться едва ли не любое стихотворение, вдруг свести визуальную поэзию к одной-единственной её разновидности - вербальному тексту с неканонической аранжировкой! Словом, поскольку на сегодняшний день, "собственно говоря", нет законченного определения о том, что есть визуальная поэзия, А.Очеретянский даёт ей своё толкование -отличающееся от высказанного рецензентом. Да, тоже, вероятно, не бесспорное и не последнее, а главное - не единственное в последней инстанции. Прочим рубрикам в рецензии уделено очень мало внимания. Поговорив немного о стихах, рецензент вскользь упоминает о "менее яркой прозе", называя Кирилла Кожурина, Константина Давыдова-Тищенко, Екатерину Живову и Николая Баранского - о последнем с язвительным замечанием: "...это произведение идёт под маркой "смешанной техники", с него и взятки гладки". Не упомянуты Борис Колымагин, Андрей Урицкий, Вадим Вильдштейн, Юрий Яковлев, Николай Буланов, BiKTOp Iванiв (не стихи). Попробуем сделать то, что не удалось рецензенту: понять замысел А.Очеретянского. Под рубрикой "опыты не в стихах" представлены материалы Б.Колымагина, А.Урицкого, К.Давыдова-Тищенко, В.Вильдштейна, Е.Живовой, Ю.Яковлева. То, что рецензент называет стихотворениями в прозе или драматическими монологами, - с точки зрения редактора вполне могло быть написано в стихах, а поскольку суждено им было явиться в другой одежде, появилась рубрика "опыты не в стихах". Под шапкой "смешанная техника" без обозначения рубрики помещались и помещаются материалы, которые редактор затрудняется отнести к какой-либо из подрубрик, но категорически отказывается именовать 'их стихами, прозой, графикой. Опытами не в стихах - в частности. Итак, под шапкой "смешанная техника" помещены: Юрий Титов и Михаил Богатырёв, "Черновик черновой разметки слова "черновик" для обложки журнала "Черновик"; Николай Баранский, "Der Totentanz. Камни и рыбы. Радикальный жест в постмодернистском дискурсе"; Кирилл Кожурин, фрагменты из большой вещи "Дом паука"; Bi-ктор 1ван1в, "Рассказ"; Николай Буланов, "Готовальня. Частное произведение". И если первая из названных вещей напоминает некое графическое построение, то остальные - похожи на прозу. Первое, тем не менее, - не графика, потому что 13 страниц, 13 вариантов обложки - не графика, а графическое исследование; прочее - опять-таки не проза, а нечто среднее между прозой и философией (Баранский), между стихом и прозой (Кожурин, 1ван1в, Буланов). Между стихом и прозой, а не стихотворения в прозе, как утверждает рецензент. Кстати, заглянем в словарь Квятковского: "Стихотворение в прозе представляет собой среднюю, промежуточную форму между свободным дисметрическим стихом и прозой, или, вернее, это произведение поэтическое по содержанию и прозаическое по форме" ("Поэтический словарь", М., 1966, с.287) . И дальше: "...близко к С. в п. стоят некоторые виды фрагментарной литературы. С. в п. является труднейшим литературным жанром". (Там же). Сам собой напрашивается вопрос: не является ли С. в п. смешанной техникой в зачаточном состоянии, ибо с тех пор, как было дано определение С. в п., кое-что в мире изменилось, и определение уже не вполне отражает существующее положение вещей. Поэзия и проза, прежде существовавшие на относительно большом расстоянии друг от друга, ныне идут друг другу навстречу. И потому произведения, "поэтические по содержанию и прозаические по форме", как их видит А.Очеретянский, входят в подрубрику "Опыты не в стихах". Впрочем, не только поэзия и проза сегодня идут на сближение, то же можно наблюдать применительно к музыке и литературе, живописи (графике) и литературе во всех её (смешанной техники) проявлениях. Другое дело, что, возможно, "смешанная техника" является по аналогии со С. в п. "труднейшим литературным жанром", и не каждому дано сходу с ней освоиться. Кстати, было Оы любопытно поднять прессу и посмотреть, сколько недовольных было в те времена, когда "стихи в прозе" впервые явились миру во всей красе. А как ещё совсем недавно многие профессионалы от литературы высказывались о верлибре? Об отношении критики к футуризму и говорить не приходится. А уж как некогда досталось от критиков Александру Сергеевичу за "...белянки черноокой// Младой и свежий поцелуй..."! Метонимия была ещё в зародыше и непривычному глазу казалась абсурдом; это теперь нам непонятно, почему, собственно. А разве после выхода в свет "Вия" не рекомендовал неистовый Виссарион (тогда ещё без сына своего, Иосифа) начинающему автору со странной фамилией Гоголь бросить дело, которое тому явно не по плечу?.. В данном случае у рецензента явный зуб на неофутуристов; с самого начала в рецензии сквозит раздражение, сменяющееся снисходительностью, когда доходит до сакраментального: "...двадцатью пятью годами позже Кено, в дни Пригова и Рубинштейна?". Честно говоря, мне трудно понять, как можно написать такое всерьёз и как можно верить в то, что Пригов и Рубинштейн, так сказать, "закрыли тему" Кено. Но, видимо, всё дело в том, что рецензент довольно молод. Это ощущается в его категоричности, подходящей скорее для литературного манифеста, которые обычно как раз и пишутся запальчивыми молодыми людьми, вчерашними подростками, чем для рецензии -пусть не исследования, но как бы заявки на исследование, которая пишется отнюдь не затем, чтобы сбрасывать "не своих" со звездолёта современности... К слову сказать, лично я далеко не безоговорочно "свой" для А.Очеретянского; о той же смешанной технике мы спорили неоднократно, устно и письменно (отголоски этих споров видны в моей статье "Смешанная техника: за, против..." - "Черновик" № 13). Да, мы по многим вопросам расходимся во мнениях, и это прекрасно - только у советских людей должна быть единая, выверенная точка зрения. У людей нормальных -самые разные точки зрения + органическое нежелание навязывать своё мнение в качестве норматива. Я вот давным-давно не считаю себя авангардистом - но всю свою литературную (верней, внелитературную) жизнь проходил с этим тавром. И вот теперь в определённом смысле столкнулся с той же нетерпимостью. Досадно как-то - думал, этого и след простыл, ан нет... Зато я не мог не порадоваться от души (говорю это без малейшей доли иронии) тому, что написал А.Привалов о группе поэтов, к которой я некогда принадлежал. Всегда интересно, когда на твоих глазах .создаётся новенькая легенда в противовес в зубах навязшей старой. Конечно, к реальности новая легенда имеет так же мало отношения, как и старая, но уж в этом-то трудно винить А.Привалова... Между прочим, имя "Александр Привалов" сразу показалось мне очень знакомым, и, напрягшись, я вспомнил -ну конечно же, так звали юного программиста, героя-рассказчика из повестей Стругацких "Понедельник начинается в субботу" и "Сказка о тройке"! Как мне. кажется, пишущий отнюдь не наобум, хотя и не всегда' осознанно, выбирает псевдоним для себя и имя для литературного героя, и это лишний раз подтверждает моё предположение об относительной молодости рецензента. Посему позволю себе процитировать другого персонажа тех же повестей: "...Впрочем, наш Сашенция подаёт определённые надежды...". И действительно, хотя рецензия и неудачна, не будем слишком строго судить её автора - радоваться надо уже тому, что молодой человек не окончательно погружён в свою тусовку, а пытается увидеть что-то и за её пределами. Бог даст, увидит. Со временем. Специально для него - ещё одна цитата по теме: "Сюрреализм, леттризм и "конкретная поэзия" вырвались вперёд, разорвав связь не только между словом и смыслом, но и между семантическим знаком и тем, что может быть сказано. Поэзия создавалась исключительно читающим глазом..." - George Steiner, After Babel. Oxford University Press, New York and London, 1975 (перевод с английского мой - Р.Л.] А пока я пишу всё это, другой Александр - Очеретянский - готовит к выпуску новый, 14 номер альманаха и надеется, что найдутся живые души, спорщики-единомышленники, коим будет небезразлично его детище. Не очень-то разделяя эту надежду, тем более снимаю перед редактором-исследователем-художником свою недавно купленную подержанную ковбойскую шляпу.
С уважением, Рафаэль Левчин. Чикаго, август, 1999.